Красивая [= Красавица ] - Скотт Вестерфельд

Он ругнулся и потер щеку.

Тэлли взяла его за руку.

— Не могу поверить, что ты так мужественно все этопереносишь. Просто поразительно.

— Это ты о себе должна так говорить, Тэлли. — Зейнпопытался приподняться и сесть, но у него дрожали руки, и видно было, как онслаб. — Ты сумела вылечиться без всяких лекарств, которые бы привели впорядок твой мозг. Вот это невероятно!

Тэлли опустила взгляд, посмотрела на их сцепленные руки. Онасовсем не казалась себе невероятной. Она была грязная, от нее воняло, и оначувствовала себя просто ужасно из-за того, что не приняла обе капсулы. Тогданичего этого не случилось бы. У нее даже не хватало храбрости поговорить сЗейном о Дэвиде, и наоборот.

— Странно было увидеть его? — вдруг спросил Зейн.

Тэлли посмотрела на него. Заметив ее обескураженность, онусмехнулся.

— Перестань, Тэлли. Я не читаю твои мысли. Меня тутстолько раз насчет этого разговора предупреждали… Ведь ты мне о нем сказала,когда мы с тобой в первый раз поцеловались, помнишь?

— Да… — Значит, Зейн этого ждал все время. Тэлли исама могла бы догадаться. Может быть, ей просто не хотелось увидетьочевидное. — Да, — сказала она. — Видеть его довольно странно. Ясовсем не ожидала, что именно он встретит меня на Ржавых руинах. Что мывстретимся одни, лицом к лицу.

Зейн кивнул.

— Очень интересно было ждать тебя. Его мать говорила,что ты вообще не придешь. Что ты, наверное, струсила, потому что, по большомусчету, не лечилась. Якобы ты мне только подыгрывала, изображалапросветленность.

Тэлли закатила глаза.

— Она меня недолюбливает.

— Что ты говоришь? — чуть насмешливо проговорилЗейн. — Но мы с Дэвидом решили, что рано или поздно ты появишься. Мырешили, что…

Тэлли простонала:

— Так вы с ним что, теперь закадычные друзья?

Зейн довольно долго молчал.

— Пожалуй, да. Когда мы сюда добрались, он очень многорасспрашивал меня о тебе. Думаю, он хотел узнать, сильно ли изменила тебякрасота.

— Правда?

— Правда. Он встретил нас на Ржавых руинах. Он и ещеКрой. Они там ждали сигнальных вспышек. Оказывается, они специально оставили водном доме журналы, чтобы их увидели городские уродцы и поняли, что наразвалинах побывал кто-то из дымников. — Зейн говорил все менее разборчиво,казалось, он засыпает. — Ну… Я вроде как обрадовался, что наконец увиделего… После того как струсил тогда, много месяцев назад. — Он посмотрелТэлли в глаза. — Знаешь, Дэвид очень тосковал по тебе.

— Я разрушила его жизнь, — тихо пробормотала Тэлли.

— Ты ничего не делала нарочно. Теперь Дэвид это ужепонял. Я сказал ему, что, когда ты собралась предать Дым, это было из-за того,что чрезвычайники грозили оставить тебя на всю жизнь уродкой.

— Ты так ему сказал? — Тэлли перевеладыхание. — Спасибо. А у меня даже не было возможности объяснить ему,почему я пришла в Дым, как меня шантажировали, как вынудили это сделать. В туночь, когда я во всем призналась, Мэдди заставила меня уйти.

— Да. И Дэвид на нее за это обиделся. Ему оченьхотелось снова поговорить с тобой.

— Ох… — горько вздохнула Тэлли.

Они с Дэвидом очень многое между собой не прояснили.Конечно, мысль о том, что Дэвид и Зейн в подробностях обсуждали ее историю, неочень радовала Тэлли, но, по крайней мере, теперь Дэвид знал все. Она сновавздохнула.

— Спасибо за то, что рассказал мне. Наверное, этодовольно дико выглядит.

— Немножко. Но ты не должна так расстраиваться. Из-затого, что произошло тогда.

— Как же не расстраиваться? Я погубила Дым, и отецДэвида умер из-за меня.

— Тэлли, всеми в городе манипулируют. Цель всего того,чему нас учат, — чтобы мы боялись перемен. Я пытался втолковать Дэвиду,как это происходит, что со дня нашего рождения мы попадаем в машину, котораянами управляет.

Она покачала головой.

— Это не оправдание для того, чтобы предать своихдрузей.

— Что ж… Я сделал то же самое — задолго до того, как тыпознакомилась с Шэй. И если говорить о Дыме, я виноват не меньше тебя.

Тэлли изумленно посмотрела на него.

— Ты? Как это понимать?

— Я тебе рассказывал, как я познакомился с докторомКейбл?

Тэлли глядела на него, понимая, что этот разговор они,похоже, не закончат никогда.

— Нет, не рассказывал.

— После той ночи, когда мы с Шэй испугались и неубежали с остальными, они ушли в Дым. Майндеры в интернате подслушивали всенаши разговоры и знали, что главным был я, поэтому меня и стали расспрашивать отом, куда все подевались. Я помалкивал. Тогда за мной явилисьчрезвычайники. — Он заговорил тише, словно у него на руке по-прежнему былинтерфейсный браслет. — Меня отвезли в их заведение — туда, запромышленную зону, куда и тебя возили. Я пытался держаться, но они стали мнеугрожать. Говорили, что сделают меня таким же, как они.

— Таким, как они? Чрезвычайником?

У Тэлли пересохло в горле.

— Да. После этого мне было не так уж страшнопревратиться в красавца. И я рассказал им все, что знал. Сказал им, что Шэйтоже собиралась бежать, но тоже струсила и раздумала. Вот почему они знали пронее. Наверное, поэтому и стали следить…

У него сорвался голос.

Тэлли ошеломленно заморгала.

— Следить за мной, когда мы с ней подружились, —закончила она мысль Зейна.

Он устало кивнул.

— Понимаешь теперь? Все началось с меня, когда я долженбыл уйти, но не ушел. Я никогда не смогу осудить тебя за то, что случилось сДымом, Тэлли. Это настолько же твоя вина, насколько моя.

Она взяла его за руку и покачала головой. Он не должен былсебя ни в чем винить после того, через что ему пришлось пройти.

— Зейн, нет. Ты не виноват. Это было так давно. —Она вздохнула. — Может быть, ни ты, ни я ни в чем не виноваты.

Какое-то время они молчали, и Тэлли словно бы слышала эхосвоих последних слов. Зейн лежал перед ней, наполовину потерявший разум, таккакой смысл был заниматься самобичеванием? Возможно, ее размолвка с Мэдди былатакой же бессмысленной, как кровная месть между жителями деревни Эндрю ичужаками. Раз им всем предстоит жить в Новом Дыме, старые обиды следуетоставить позади.

Конечно, остается еще очень много сложностей.

Тэлли осторожно поинтересовалась:

— Ну и что ты думаешь о Дэвиде?

Зейн устремил задумчивый взгляд на свод купола.